Абрамовский могильник расположен в бассейне р. Теша (правый приток Оки). Памятник был открыт в 1962 г. В.Ф. Черниковым, котрый вскрыл на нем одно погребение [1]. В 1970 — 1971, 1973 — 1975 гг. экспедицией Мордовского государственного университета под руководством М.Ф. Жиганова было исследовано еще 271 погребение [2-5].
Абрамовский могильник является основным источником по изучению северной (тешской) группы памятников древней мордвы IV — VII вв. Однако его материалы до сих пор полностью не опубликованы. Предварительные результаты раскопок освещались М.Ф. Жигановым в «Археологических открытиях» [6-10], некоторые положения были изложены в его историографической работе «Память веков» [11]. В отдельных статьях исследователями рассматривалась: керамика [12], бусы [13], погребальный обряд [14-18], украшения погребального костюма [19-20]. Кроме того, были опубликованы отдельные захоронения с наиболее выразительным инвентарем [21-23] и все погребения с трупосожжением [24]. Три работы было посвящено хронологии памятника [25-27]. Материалы могильника также привлекались исследователями при написании ряда обобщающих работ, посвященных различным аспектам развития материальной культуры мордвы I тысячелетия н. э. [28-36].
Наша статья посвящена публикации материалов погребений с чернолощеной керамикой, которых на могильнике насчитывается 6: п. 86, п. 101, п. 128, п. 156, п. 163, п. 168. Выборочный анализ материалов данных погребений обусловлен тем, что появление подобной керамики в древнемордовских могильниках исследователи связывают с миграцией восточнобалтского населения с территории Верхнего Поочья [12, с. 54-55; 23, с.107], поэтому выяснение этнокультурного облика погребенных в них людей заслуживают отдельного рассмотрения.
Погребение 86
Пятно размерами 2, 3 на 0, 7 м обнаружено на глубине 0, 8 м. Пятно ориентировано по линии север — северо-восток на юг — юго-запад. Глубина погребения 1, 1 м (рис.1).
Обряд захоронения — трупоположение головой на север — северо-восток. Череп лежал на слое угля и золы. Судя по расположению вещей, руки были согнуты в локтях и положены кистями на верхнюю часть груди. В головах у северной стенки лежали: слева — железный нож (№2) (рис.1, 20), справа — глиняный лепной сосуд (№1) (рис.1, 11). Непосредственно у черепных костей, справа и слева, лежали бронзовые височные привески с грузиком (№№ 3, 5) (рис.1, 9, 10). Шею и верхнюю часть груди украшало ожерелье из красных пастовых и стеклянных позолоченных бус (№4) (рис.1, 1-8) и четырехгранная в сечении бронзовая гривна (№6) (рис.1, 18). В верхней части груди почти рядом лежало четыре бронзовых спиральных перстня (№№ 7-9) (рис.1, 12, 14) и браслет из бронзовых пронизок и бус (№10) (рис.1, 15, 17). У западной стенки — железная сюльгама (№11) (рис.1, 16). По центральной части погребения от груди до пояса располагались в ряд три бронзовые застежки (№№ 12-14) (рис.1, 13). У костей ног, справа, найдено железное кольцо (№15) (рис.1, 36).
Погребение расположено на 1-ом хронологическом участке могильника, который датируется концом III — первой половиной IV вв. [27]. Это самое раннее погребение с чернолощеной посудой на могильнике. Погребение женское.
Погребение 101
Обнаружено на глубине 0, 6 м. Размеры пятна 2, 68 на 0, 85 м (в средней части), к концам несколько суживается. Могила ориентирована по линии север — юг. На глубине 0, 8 м обнаружена косточка грызуна и обломок лепной керамики. В засыпке обнаружены отдельные вкрапления угольков (рис.2).
Обряд погребения — трупоположение. На глубине 1, 6 м обнаружены остатки черепа, который лежал на правом виске. У западной стенки на уровне черепа находился сосуд, перевернутый вверх дном (№1) (рис.2, 7), на костях черепа обнаружены височные привески (№2) (рис.2, 1), без определенного порядка в области шеи и в верхней части груди были красные пастовые и отдельные золоченные бусы (№3) (рис.2, 2-6), в верхней части груди лежали остатки пластинчатой бронзовой привески (№4) (в коллекции не сохранилась).
Погребение расположено на 2-ом хронологическом участке могильника, который датируется первой половиной IV в. [27]. Погребение женское.
Погребение 128
Обнаружено на глубине 0,91 м. Могильная яма размерами 2,16 х 0,9 м ориентирована по линии север — северо-запад на юг — юго-восток. Глубина погребения — 1,86 м. В засыпке встречались отдельные обожженные косточки (рис.3).
Обряд погребения — трупоположение, ориентированно головой на север — северо-запад. В северо-восточном углу находился сосуд (№1) (рис.3, 14). В 0,35 м от северной стенки — остатки черепа, на котором сохранилась часть венчика из 3 рядов спиральных обоймочек и лопастных привесок (№2) (рис.3, 2). Под черепом лежала височная привеска, грузик отсутствовал (№4) (рис.3, 3). Справа и слева и под черепом обнаружены трапециевидные подвески (№6) (рис.3, 11), по-видимому, от головного убора. Здесь же и в верхней части груди лежали бусы (№№, 5, 14). Под черепом обнаружен обломок железной гривны с напущенными бусами и обмоткой (№3) (рис.3, 15). Накосник от 0,45 м от северной стенки и до середины погребения состоял из бронзовой выпуклой бляхи диаметром 11 см, спиралек в 3 ряда, обойм и оканчивался конусовидной подвеской (№7) (рис.3, 8). Одна конусная подвеска находилась справа от накосника (№8). В 0,7 м от северной стенки лежали следующие вещи: бронзовые спиральки (7 шт.) (№9), бляшка (№10) (рис.3, 10), 7 конусовидных подвесок, пластинчатый браслет (№11) (рис.3, 5), бронзовая застежка с железным язычком (№12) (рис.3, 12), бронзовая обойма с двумя спиральками и 1 краснопастовая бусина. Примерно на уровне живота лежал обломок бронзовой бляхи (№16) (рис.3, 4). В 1,11 м от северной стенки в 7 см к востоку от центральной линии — фрагмент керамики. У южного конца могилы — украшения обуви из бронзовых застежек с обоймами, пластинок и бляшек (№15) (рис.3, 6,13, 16). Под ними сохранилась кожа. Местами в погребении встречаются остатки древесной коры.
Погребение расположено на 5 хронологическом участке могильника, который датируется первой половиной — серединой V в. [27]. Захоронение женское.
Погребение 156
Обнаружено на глубине 1, 1 м. Могильная яма размерами 2, 12 х 0, 5 м, ориентирована по линии север — юг. Глубина погребения — 1, 4 м (рис.4). У северного конца могилы обнаружен сосуд (№1) (рис.4, 3), в 0, 55 м от северной стенки — 2 позолоченные бусины (№2) (рис.4, 1), в 0, 15 м от них — ажурная бляха (№3) (рис.4, 2). Судя по расположению вещей погребенный был ориентирован головой на север.
Погребение расположено на 5 хронологическом участке могильника, который датируется первой половиной — серединой V в. [27]. Захоронение женское.
Погребение 163
Обнаружено на глубине 0, 86 м. Могильная яма размерами 2, 46 х 0, 66 м, ориентирована по линии север — юг. Глубина погребения — 1, 17 м (рис.5). В 0, 3 — 0, 35 м от северной стенки обнаружены фрагменты черепа. В изголовье находились: сосуд (№1) (рис.5, 10), южнее черепа — бусы (№2) (рис.5, 1-7), в 0, 75 м от северной стенки лежали 2 бронзовые застежки (№№ 3, 4) (рис.5, 8, 9).
Погребение расположено на 4-ом хронологическом участке могильника, который датируется первой половиной V в. [27]. Захоронение женское.
Погребение 168
Выявлено на глубине 1, 0 м. Могильная яма ориентирована по линии север — северо-восток на юг — юго-запад. Длина ее 1, 89 м, ширина у север — северо-восточного конца — 0, 52 м., у юг — юго-западного — 0, 56 м. Глубина могильной ямы — 1, 53 м (рис.6).
Обряд погребения — трупоположение, ориентированное головой на север — северо-восток. В 0, 25 м от север — северо-восточной стенки обнаружены зубы (№2), справа от них находился сосуд (№1) (рис.6, 3). На месте груди слева — большое бронзовое кольцо (№3) (рис.6, 4), в 0,57 м от север — северо-западного конца примерно на уровне живота или пояса находилась железная пряжка (№4) (рис.6, 2) и нож, длиной 13 см (№5) (рис.6, 1).
Погребение расположено на 5 хронологическом участке могильника, который датируется первой половиной — серединой V в. [27]. Захоронение неопределенное.
* * *
На территории Абрамовского могильника концентрация погребений с чернолощеной посудой тяготеет к условной границе 4-го и 5-го хронологических участков, где зафиксировано 4 из 6 подобных захоронений, что в целом соответствует первой половине V в. Два других погребения зафиксированы в соседних рядах на границе 1-го и 2-го хронологического участков, что соответствует началу IV в. Следовательно, можно говорить о двух волнах проникновения носителей традиций изготовления чернолощеной посуды на территорию Потешья, между которыми имел место столетний разрыв во времени.
Кроме погребения 128, все захоронения с чернолощеной керамикой характеризуются наличием обедненного набора погребального инвентаря, что затрудняет их этнокультурную интерпретацию. Следует отметить, что подобный невыразительный набор вещей характерен и для погребений с кремацией, появление которых на могильнике, вероятно, связано с той же территорией Верхнего Поочья. Однако, судя по планиграфии их расположения группы погребений с кремацией и чернолощеной керамикой практически не пересекаются. Не исключено, что это может свидетельствовать об их различной этнокультурной принадлежности. При этом малочисленность подлощенных сосудов в ранних погребениях, возможно, объясняется тем, что верхнеокское население обычно ставило посуды с ритуальной пищей не в могилу, а рядом с ней. Так, например, значительное количество фрагментов подобных сосудов было собрано рядом с ранними захоронениями Шокшинского могильника. Только после того, как подобные традиции были утрачены, сосуды стали помещать в могилу, как это делало исконно местное население [27].
Интересной особенностью погребений 1-ой хронологической группы Абрамовского могильника является то, что в наиболее ранних захоронениях, расположенных в раскопе №3, отсутствуют бронзовые височные подвески с бипирамидальным грузиком и спиралью, которые зафиксированы в подавляющем числе женских погребений могильника последующих стадий, и которые являются индикатором их древнемордовской принадлежности. В погребении 86 с чернолощеной миской две подобных подвески присутствуют, но у одной из них вместо грузика имеется загнутый из проволоки крючок. На второй подвеске, плохо сохранившийся грузик изготовлен из белого сплава. Складывается впечатление, что на данном этапе происходит пока еще только сложение набора височных украшений, ставшим впоследствии одним из основных этнокультурных признаков древнемордовских древностей.
Не исключено, что запаздывание данного процесса у населения Абрамовского могильника, было обосновано существенным инокультурным компонентом, носители которого имели иные традиции ношения головных украшений. В частности, в ранних захоронениях зафиксированы другие височные украшения, в целом не характерные для древнемордовских могильников. В погребении 16 найдены пластинчатые подвески с иглой в виде крючка и округлыми лопастями с выступающей шишечкой в центре, находящие аналоги в верхнеокских древностях, в погребении 58 зафиксировано тордированное височное кольцо. В захоронении 128 головной убор женщины был дополнен налобным венчиком из бронзовых пронизок, разделенных пластинчатыми обоймами с трехлопастными подвесками, весьма характерными для рязано-окских древностей [37, с. 187, 208, рис.2, 6, 9]. Аналогичный налобный венчик известен в 22 погребении Тезиковского могильника [38, с. 106, 134, рис.18, 1], но в материалах этого памятника также отмечается сильное рязано-окское влияние. Присутствует в тезиковских погребениях и выразительная серия подлощеной посуды [33, с. 105]. В 22 погребении Тезиковского могильника вместе с налобным венчиком зафиксирован горшок тюльпановидной формы, прототипы которых В.В. Гришаков находит в постзарубинецких древностях [33, с. 22, 105]. По его мнению, абрамовские захоронения с подлощеной посудой представляют собой погребения ассимилированного населения, перенявшего древнемордовский головной убор и, в свою очередь, наложивших определенные отпечатки на керамические традиции местной культуры. Своеобразная глиняная посуда, оригинальные украшения, в том числе инкрустированные эмалью, позволили В.В. Гришакову предположить их западное, вероятно, восточнобалтское происхождение [12, с. 54-55].
Скорее всего, приток верхнеокского населения в бассейн р. Теши проходил через территорию, занятую рязано-окскими племенами, в результате чего имело место смешение различных традиций. В среде населения Аббрамовского могильника мощинские (восточнобалтские) керамические традиции, вероятно, сохранялись до середины V века. К этому времени в существование местной общины наблюдается определенная дестабилизация, о чем, на наш взгляд, свидетельствует появление на могильнике участков свободных от погребений. Значительная часть первого ряда 5-го участка состоит из одиночных погребений, которые отделены друг от друга расстоянием более чем в 10 м. Их интересной особенностью является почти обязательное присутствие вещей инокультурного происхождения. Кроме погребений 128, 156 и 163 с подлощенной керамикой, здесь присутствуют захоронения с нехарактерными для мордвы артефактами. В частности в погребении 140 найдены ложнозерненые литые бантовидные накладки, характерные для позднедьяковских древностей Москворечья [23, с. 20-21]. В погребении 150 зафиксирована ажурная подвеска, являющаяся типичным украшением верхнеокского и позднедьяковского населения. Логичным продолжением данного ряда является погребение 218 из раскопа 6, где зафиксированы подвески в виде крючка с ланцетовидной лопастью, украшенной четырьмя шишечками. По мнению В.Н. Шитова, подобные подвески относятся к височным кольцам с лопастью, восточнобалтского происхождения [39, с. 13-14]. Прототипами рязанско-окских образцов И.В. Белоцерковская считает височные кольца с Щербинского и Мощинского городищ [40, с. 37, 43].
По всей видимости, данные погребения принадлежат мигрантам с территории Верхнего, а не исключено, что и Среднеего Поочья, которые вынуждены были покинуть свою бывшую территорию проживания из-за событий эпохи Великого переселения народов. При этом они не были полностью инкорпорированы в новую для себя этническую среду и поэтому были погребены за пределами основных рядов захоронений Абрамовского могильника.
