Формирование правосознания личности, предполагает, что взаимоотношение «государство-гражданин-личность» должно быть направлено на подготовку ролевых функций гражданина, добросовестное выполнение которых предоставляет возможность каждому человеку нормально существовать в системе государственной жизни, использовать свои права и свободы, определенные конституцией, а так де рассчитывать на защиту со стороны государства. Каждый гражданин должен иметь необходимый уровень правовых знаний, уважать законы и сознательно их исполнять.
Неоспоримой заслугой князя Ярослава Мудрого стало то, что им были закреплены представления о добре и зле в позитивном праве, что придало им значение императивов. Это значительно структурировало общественные отношения, придало им упорядоченность. Закрепило правовые статусы и значительно повысило самоорганизацию общества. Но на момент возникновения Русской Правды Русь находилась на более высоком уровне развития, чем другие народы в момент создания "варварских правд"[1,c.165]. Поэтому Русская Правда отличалась значительной самобытностью[2, c.213]. Уже один этот факт позволяет говорить об определенном своеобразии русской государственности, правовой системы и соответственно правосознания.
Но был еще один момент, заложивший на века вперед определенную специфику в русское правосознание. В тех условиях отсутствовала светская идея или концепция, которая могла бы интегрировать взгляды людей на организацию своего общества и представления о добре и зле. Несомненно, христианство имело свою идею, которая и превратилась в главенствующую. Следствием этого стало то, что право, вместо того чтобы согласовывать потребности концептуального порядка с нравственными ценностями, оказалось под влиянием религиозно-нравственных идеалов. Это неизбежно привело к проникновению в право нравственности, что, по мнению Н.М. Коркунова, всегда является следствием увлечения религиозным учением. Данная ситуация способствует тому, считал В.С. Соловьев, что вопрос об отношении права и нравственности решается отрицанием положительного права как явления условного во имя абсолютных требований. Это приводит к усилению общественной опеки и вмешательству во внутренний мир человека[3, С. 139, 152, 162.]. Несколько иную точку зрения высказывал И.А. Ильин. По его мнению, истинная религиозность пробуждает волю к естественному праву и поэтому может отрицать положительное право, но не может отрицать само право. Этим рождается дилемма: или отвергнуть положительное право и государство, или освятить их. Религия склоняется в пользу их отвержения, так как она принципиально отвергает задачу земного жизнеустройства. А если признает указанную задачу, то по наивности правосознания, которое ошибочно сводит государственность к насилию, отвергает принцип властного принуждения. При всех этих исходах религия не выполнит своего призвания - преобразовать земную жизнь[4].
Из вышесказанного следует, что основа российского правосознания была заложена уже в Киевской Руси. Понятия "обычай", "указ", "закон"[5,6,7] не получили в тех условиях достаточной определенности в связи с активным проникновением в правовую сферу нравственного начала, что, в частности, было вызвано и особым положением в обществе религии. Это обстоятельство способствовало заложению в правосознании основы для ряда установок. Представления о соотношении правового и нравственного как соотношения условного и абсолютного с последующим отрицанием правового. Признания допустимости вмешательства во внутренний мир человека со стороны общественных организаций. Дуалистическому восприятию государственной власти в диапазоне от освящения ее до сведения власти только к насилию с последующим отрицанием.