Семья как открытая система находится в постоянном взаимообмене с окружающей средой. Это самоорганизующаяся система, т. е. поведение системы целесообразно, и источник преобразований системы лежит внутри ее самой. Исходя из этого понятно, что люди, составляющие семью, поступают так или иначе, под влиянием своих потребностей и мотивов. Система первична по отношению к входящему в нее элементу. Поэтому целесообразно работать со всей семейной системой, а не с одним ее элементом. Семейная система — это группа людей, связанная общим местом проживания, совместным хозяйством, а главное — взаимоотношениями. То, что происходит в семье, например, конфликт, часто не зависит от намерений и желаний людей, входящих в эту семейную систему, потому что жизнь в семье регулируется свойствами системы, как таковой. В этом психотерапевтическом подходе утверждается, что намерения и поступки людей вторичны и подчиняются законам и правилам функционирования семейной системы. Это — так называемый принцип тотальности системы [1, с. 4].
В развитии концепций социального конфликта можно выделить три основные этапа. Первый период господства марксистской теории - классовый конфликт как основа общественного развития и объяснения истории. В противоположность этой идее представителями немецкой классической социологии (М. Вебер и Г.Зиммель) утверждалось, что социальный конфликт неотделим от всей культурной жизни, он имеет психологическую природу и обладает как позитивными, так и негативными функциями. В концепции П.Сорокина конфликт выступает движущим фактором социокультурной динамики.
Второй этап связан с доминированием структурно-функциональной теории (Т. Парсонс), которая была ориентирована на исследование социальных институтов, законов, взаимодействий (личностных и групповых), ориентированных на сохранение и поддержание их стабильности и интеграцию. В рамках данного подхода, конфликт трактовался как социальная патология. Третий подход свойствен конфликтным функционалистам, которые рассматривали социальный конфликт как фактор поступательного развития общества (Л. Козер), а также структурал истов, трактовавших его как неотъемлемый элемент социального действия (Р. Дарендорф) [2, с. 15].
На основании этих конфликтологических теорий в социологии произошел отказ от попыток «разрешения» конфликта как полного и окончательного и устранения противоречий, свойственных человеческим сообществам, и был принят тезис о важности его «урегулирования». При этом конфликты как «структурно произведенные отношения противоположности норм и ожиданий, институтов и групп», в отличие от марксизма, не основаны на классовых, производственных отношениях, и не носят антагонистический характер. Социальная структура общества в рамках этих теорий основана на отношениях власти-подчинения, а отличительными чертами общества являются господство, конфликт и подавление. Смена конфликтологических подходов, которые стремились ответить на основные социологические вопросы «как обеспечить целостное существование общества» и «как соотносятся общественный порядок и его изменение», была тесно связана с динамикой общественных изменений, и в частности, объясняла функционирование института семьи и семейной структуры.
Семья в рамках марксисткой теории конфликта рассматривается как микрокосмос конфликта в большом обществе, в котором конфликт - естественное состояние, присущее самой природе общества. Промышленная революция способствовала преобразованию семьи в совокупность денежных отношений. Подлинное понимание семьи не связано с анализом эмоциональных или родственных отношений между ее членами, семья - «место борьбы». В семье осуществляется экономическое производство и перераспределение материальных благ, при этом интересы каждого ее члена вступают в конфликт с интересами других членов и общества в целом.
Примером таких конфликтов являются споры, кто должен зарабатывать деньги, какую часть семейного дохода следует выплачивать государству и др. Немарксисткая ориентация конфликтологической парадигмы представляет социальный конфликт в качестве универсального и позитивного фактора, который способствует социальному прогрессу общества. Основной идеей этих конфликтологических теорий являлось изучение влияния конфликта на сохранение и восстановление целостности систем, на процессы приспособления общественных структур к требованиям действительности. В отличие от функционалисткого подхода к анализу семьи (домашняя занятость как результат справедливою обмена экономической поддержки на домашний труд), конфликтологические теории подчеркивают асимметричный характер обмена экономической поддержки на домашнюю работу, который, является результатом и воспроизводит отношения власти и эксплуатации. Согласно этому подходу, домашний труд, в отличие от оплачиваемой занятости, являясь рутинным и не престижным, не дает возможности личностной самореализации. Распределение домашних обязанностей является предметом «торга», в котором каждый член семьи стремится минимизировать объем выполняемого им домашнего труда.
Поэтому большая занятость в домашнем хозяйстве - это следствие бесправия в семье: индивиды вынуждены это делать вследствие культурных норм (эгалитарных или патриархальных установок супругов, уровня их толерантности и т.д.) и экономической зависимости. Экономическая составляющая функционирования семьи не является единственной, но обладает значительным конфликтогенным потенциалом. Отсюда необходимость выполнения большего объема домашнего труда может выступать источником неудовлетворенности и конфликтов, и связана с отсутствием власти в семье.
Социологические исследования свидетельствуют, что «несправедливое» распределение домашних обязанностей обладает значительным конфликтным потенциалом: конфликты, вызванные распределением домашних обязанностей, случаются в 50% опрошенных семей, наряду с конфликтами, связанными с расходами семейного бюджета, вопросами проведения досуга и т.д. (И.В. Проневская) [1, с. 34].
Конфликт, возникая из различия интересов индивидов в борьбе за собственный статус, власть и долю вознаграждения, выполняет и ряд позитивных функций, способствуя разрядке напряженности, налаживанию эмоциональных отношений и контактов между членами социальной группы, выступая интегральной частью отношений. Г. Зиммель в работе «Конфликт» писал, что отсутствие поводов для конфликта не является признаком настоящих и глубоких отношений.
Напротив, такое поведение часто характеризует отношения, в которых отсутствует подлинная и безусловная привязанность. Ощущение непрочности отношений часто заставляет людей в стремлении сохранить их любой ценой, механически сохранять отношения путем принципиального избегания любого возможного конфликта. Если же индивиды уверены в искренности и неизменности своих чувств, «мир любой ценой» не нужен так, как им известно, что никакой кризис не затронет основ этих отношений [3, с. 34].
Позже Л. Козер, опираясь на труды Г.Зиммеля и выделяя группосохраняющие и группосозидающие функции социального конфликта, подчеркивает, что для сохранения социальной группы враждебные чувства не всегда должны подавляться. «Недовольство, которое сразу находит выражение, а не накапливается но одной только основной линии раскола, способствует сохранению группы» Накопление враждебности в латентной форме обладает более разрушительным потенциалом, чем частота конфликтных ситуаций, возникающих в группе [2, с. 21].
Таким образом, проблемное поле семейных отношений в контексте конфликтологических теорий может быть разнообразным - это и характер распределения власти внутри семьи с учетом механизма принятия решений - члены семьи, владеющие материальными средствами, приобретают в семье большую власть; ценностно-нормативные конфликты в семье; межпоколенные проблемы «отцов и детей»; проблемы эмоционально-психологической совместимости [4, с. 254].