Проблема институциональных ловушек притягивает в последнее время внимание экономистов и ученых, занимающихся изучением экономических процессов в странах с переходной экономикой. Рыночные реформы, проводимые в нашей стране в постсоветское время, привели к совершенно непредсказуемым и противоположным результатам. К примеру, либерализация цен привела их к быстрому и длительному рост, попытка реформировать налоговую систему привела к стимулированию теневой экономики, ослабление государственного контроля над потоками ресурсов с целью создания конкурентной среды породило коррупцию и т.д. В итоге, в России появилось множество устойчивых неэффективных институтов – институциональных ловушек.
Институциональная ловушка - это неэффективная устойчивая норма (неэффективный институт), имеющая самоподдерживающийся характер.
Основные подходы к рассмотрению содержания и процессов возникновения и поддержания «институциональных ловушек»:
- В отличие от сложившегося подхода к пониманию природы «институциональных ловушек», данная категория отражает не только неэффективную устойчивую норму (институт), но и устойчивые неэффективные взаимосвязи между нормами (институтами), за счет чего и обеспечивается их самоподдерживающийся характер.
- Институциональные ловушки», являясь устойчивой нормой, воспроизводятся во взаимоотношениях различных факторов, структурируя взаимосвязи между ними, и именно устойчивость ловушек обеспечивает их распространение.
- Институциональные ловушки» могут «наслаиваться», одни ловушки могут дополняться другими, поскольку они по природе своей согласованные [2].
В условиях трансформационного периода возникают две группы противоречий, ведущих к институциональным ловушкам.
Первая группа противоречий – нестабильность макроэкономических условий, с одной стороны, что по определению свойственно экономике переходного типа и необходимость стабильности социальных, экономических, идеологических институтов как важного условия функционирования бизнеса, в том числе социально ответственного с другой стороны. В условиях отечественной экономики данное противоречие обостряется.
Подчеркивает актуальность проблемы разрешения данной группы противоречий и включение в состав базовых стратегических ресурсов различных хозяйствующих субъектов экономического пространства и экономического времени как среды их размещения, как условие и источник их функционирования и развития [6].
Вторая группа противоречий – между, с одной стороны, присущими данному обществу не формальными институтами, с другой - трансплантируемыми формальными институтами.
Таблица 1. Институциональные ловушки, возникающие в нестабильных экономических условиях.
Причины возникновения |
Институциональные ловушки |
Несовершенство экономических институтов |
|
Несовершенство политических институтов |
|
Несовершенство идеологических институтов |
|
Неконгруэнтность формальных и неформальных институтов |
|
В случае равенства существующих неформальных норм и импортируемых формальных норм происходит создание благоприятной институциональной среды для функционирования бизнеса [4]. В противном случае импортируемые формальные институты не тождественны существующим в стране неформальным институтам, что сопровождается увеличением издержек по контролю за соблюдением формальных норм, противоречащих принятым в социуме неформальным нормам, издержек распространения нелегального сектора экономики. Подобные типы издержки можно отнести к трансакционным. Высокие трансакционные издержки следует отнести к ещё одной системной институциональной ловушке [1].
Одной из наиболее значимых институциональных ловушек выступает бедность населения. Бедные люди понижают производительность друг друга. В зоне бедности находится гораздо большая доля населения, чем определяет официальная статистика. Но в отдельных регионах страны, в отдельных населенных пунктах, в отдельных кварталах крупных городов формируется своеобразный кластер бедности с характерными признаками: абсолютная необразованность, культурный примитивизм, низкие доходы, плохие жилищные условия, недоступность качественного образования и качественной медицинской помощи и т.д. [5]
Таблица 2. Численность населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума и дефицит денежного дохода
Показатель |
2008 |
2009 |
2010 |
2011 |
2012 |
2013 |
2014 |
2015 |
|
Численность населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума: млн. человек |
42,3 |
25,2 |
21,5 |
18,7 |
18,8 |
18,2 |
17,9 |
18,1 |
в процентах от общей численности населения |
29,0 |
17,7 |
15,2 |
13,3 |
13,4 |
13,0 |
12,6 |
12,8 |
Дефицит денежного дохода: |
|
|
|
|
|
|
|
|
млрд. руб. |
199,2 |
286,9 |
276,6 |
270,3 |
325,0 |
352,1 |
380,2 |
426,9 |
в процентах от общего объема денежных доходов населения |
5,0 |
2,1 |
1,6 |
1,3 |
1,3 |
1,2 |
1,2 |
1,2 |
Как показывают данные таблицы 2, численность населения России с доходом ниже прожиточного минимума за период 2011-2015 гг. находилась практически на одном уровне (около 18 млн. человек). Дефицит денежного дохода имеет тенденцию к увеличению (с 199,2 млрд. руб. в 2008 г. до 426,9 млрд. руб. в 2015 г.).
Процессы модернизации экономики России будут и далее сопровождаться сетью институциональных ловушек. Чем раньше общество осознает опасности ловушек, тем меньше будут трансформационные издержки по выходу из них и тем достижимее амбициозная цель – превратить Россию к 2020 г. в одного из мировых технологических лидеров, в страну, самую привлекательную для жизни.