В данной статье будет рассмотрен период с Октябрьской революции 1917 г. по начало 1980-х гг., как наиболее однородный в отношении рассматриваемых явлений по сравнению с последним десятилетием существования Советского Союза. Отношение советской власти к таким религиозным направлениям как спиритизм и сходным с ними вписывалось, в целом, в общую концепцию отношений с религией, но с некоторыми особенностями. По большей части оно выражалось в открытом неприятии, критике и даже борьбе с религиозными верованиями различных форм и направлений. Хотя мы можем видеть отдельные исключения советской политики в различные периоды истории СССР, которые выражались, например, в отношении к христианскому сектантству на начальном этапе становления «нового» государства или особые отношения с православной церковью.
После Октябрьской революции де-юре подчеркивалась лояльность государства к верующим. Например, 23 января 1918 г. был принят Декрет Совета народных комиссаров, в котором содержалось: «Каждый гражданин может исповедовать любую религию или не исповедовать никакой…». Но уже в первые годы существования советской власти началась активная антирелигиозная пропаганда, что отражено, например, в решении ЦИК от 20 июля 1921 года для Агитпропа и его национальных отделений. Наиболее важным мероприятием в борьбе с религиями было первое Всесоюзное совещание по антирелигиозной пропаганде в апреле 1926 г. [3, с. 88-89].
Спиритуалистическое движение, ведущее отсчет с 1840-х гг. часто представляют как «современный» спиритизм. Понимание медиумизма как того, что характеризует спиритизм, приводит к сопоставлению с другими, как правило, более древними медиумистическими традициями. Некоторые исследователи описывают шаманизм, как «примитивную» форму спиритизма (напр. Джеффри Нельсон [5]). «Примитивный» в данном случае выступает синонимом «коренного», «исконного». По сути, центральной фигурой в двух системах является посредник-медиум (шаман или спирит), а основной практикой является контактирование (т.е. получение и передача информации) с потусторонним миром для достижения определенных целей.
История первых 70 лет «современного» спиритизма достаточно насыщенна и интересна, но в данной статье мы не будем подробно ее рассматривать. Следует лишь отметить, что период 1880-1920 гг., названный «Эрой великих медиумов», был «золотым веком» данного религиозно-мистического движения. В России предреволюционного периода история спиритизма, в целом, шла синхронно с таковой на Западе.
Спиритизм в России к 20-м годам XX века в какой-то мере уже потерял позиции по сравнению с «эпохой трех классиков» (А. Н. Аксаков, А. М. Бутлеров, Н. П. Вагнер), т.е. второй половины XIX века — начала XX века. В это же время шел быстрый процесс отмирания традиционного шаманства. Тем не менее, в мире спиритизм продолжал свое распространение, наращивая религиозные черты. Яркими примерами могут служить создания Национальной спиритуалистической ассоциации церквей в США и Национального союза спиритуалистов в Британии. Огромное развитие спиритизм получил в Бразилии, что связано с именем Аллана Кардека.
Шаманизм, представлявший религию множества народностей Российской империи, был интересен ученым-антропологам (этнографам) и православной церкви. Опираясь на тезис В. И. Харитоновой, можно сказать, что в царской России и спиритизм, и шаманизм были проблемами, прежде всего, церкви. После же революции они (вместе с церковью) стали «проблемой господствующей партийной идеологии» [3, с. 88].
Советская политика всецело опиралась на труды идеологов материалистической философии, а именно на К. Маркса, Ф. Энгельса и В. Ленина. В своих работах классики затронули огромное количество тем, среди которых оказался и спиритизм. Текст, озаглавленный как «Естествознание в мире духов» (часть «Диалектики природы»), в советской России был впервые опубликован по рукописи Ф. Энгельса в 1925 году. В своем критическом очерке автор назвал современный ему спиритизм «самым диким из всех суеверий» [4, с. 356]. Собственно никакой другой позиции по данному вопросу с этого времени у советских идеологов быть не могло. Вопрос был решен однозначно и окончательно.
С этого же времени начинается активная антирелигиозная пропаганда. Объектом нападок на страницах журнала «Безбожник» становятся все религиозные верования и служители культов. Шаманов называют «паразитами», которых и без того бедные жители «кормят и содержат за свой счет» [1, с. 16]. Распространение спиритизма в мире увязывают исключительно с политикой. Его популярность вызывала недоумение и негодование: «За последние годы спиритизм получил небывало широкое развитие в Англии; столоверчением увлекаются самые серьезные люди» [2, с. 14] (Конан Дойль и Оливер Лодж). Авторы заметки делают вывод о том, что это выгодно буржуазии для отвлечения внимания: «Пусть лучше обыватели занимаются “вызыванием духов”, но не политикой» [2, с. 15]. Несмотря на равнозначную критику в адрес двух верований, отношение к шаманизму и спиритизму все-таки было различным.
Шаманизм был более распространенным явлением, чем спиритизм, хотя и в ограниченном ареале. Шаманство сильно пострадало в период советской власти, но связано это было «не только и не столько с борьбой с религией и суевериями, сколько с волной раскулачивания» [3, с. 90]. То есть по идеологическим причинам это происходило в меньшей степени. Мало того, на протяжении всего советского периода поощрялись разносторонние этнографические исследования шаманизма.
В период с 1918 г. до нач. 1980-х гг. было выпущено:
- о шаманизме — не менее 60 работ, т.е. в среднем по одной работе в год, треть из которых, полноценные монографии.
- о спиритизме — не более 15 работ, большая часть которых исключительно о мысленном внушении (связанным с деятельностью В. Бехтерева и Л. Васильева), а остальное — общая критика «парапсихологии».
Работ и упоминаний о спиритизме несравнимо мало. В то же время мы видим достаточно большое количество этнографических исследований шаманизма. В целом, политику советской власти в отношении спиритизма можно охарактеризовать, как «замалчивание». Из всего спектра проявлений «психизма» (термин, использовавшийся деятелями спиритического движения), сопутствующих спиритизму, исследованию подвергались только те, которые наименьшим образом могли быть связаны с медиумистической основой. Сам же медиумизм не удостаивался внимания, как окончательно разоблаченный и не представляющий опасности для советского строя и власти.